Путешествие слона из Бухарии в Петербург

Путешествие слона из Бухарии в Петербург Всем образованным людям хорошо известна знаменитая басня великого русского поэта И. А. Крылова «Слон и моська», в которой говорится о забияке, дворняге-моське, которая лаяла и бросалась на слона, желая показать своим друзьям, что не так уж она ничтожна, как это кажется. «Ай-да, моська, знать она сильна, что лает на слона», - замечал поэт. Басня была опубликована в 1809г., в сатирическом журнале «Почта духов», который сам же И.Крылов издавал с 1789г., когда ему едва исполнилось 20лет. В басне речь идет о необыкновенном чуде, происшедшем в Москве летом 1797г., когда на улицах древней столицы появился самый настоящий слон. И.Крылов пишет: По улицам слона водили, как видно, на показ. Известно, что слоны в диковинку у нас, Так за слоном толпа зевак ходила. Но как индийский слон попал в Москву, а затем в Петербург, где он в течение двух десятков лет занимал почетное место в петровской кунсткамере? 26 февраля 1797г. Император Павел 1 подписывает Указ о создании в министерстве иностранных дел «особого департамента», для «отправления дел, касающихся до азиатских народов, как в подданстве нашем состоящих, так и с теми, с коими по соседству торговые и другие сношения производятся». На основании указа был создан Азиатский департамент, во главе которого был поставлен выдающийся российский дипломат Сергей Лазаревич Лашкарев. Азиатский департамент делился на два отделения. Первый занимался Турцией, Молдавией, Грузией, Абхазией, Грецией, Персией, второй – Китаем, Хивой, Бухарией, Туркестаном, Кокандом, киргиз-кайсаками и калмыками. Но Бухара сама проявила инициативу и первой отправила свое посольство за год до указа февраля 1796г., когда императрицей была Екатерина 2, мать Павла 1. практически вся торговля Бухары приходилась на Россию и бухарские купцы требовали скорейшего установления дипломатических отношений с ней, чтобы узаконить таможенные пошлины и статус бухарских купцов на ее территории. В мае 1796г. В Оренбург прибыл бухарский посол Иш Мухаммед, возведенный перед отправкой в Петербург в «диванбеги», т.е. ранг советника. Прибытие бухарского посла в Оренбург, бывший тогда пограничным городом, через который проходили дороги во все среднеазиатские государства, вызвало немалый переполох у местных российских властей. Бухарский правитель Маасум прислал в презент императрице четырех ахалтекинских лошадей и «для удивления императрицы» слона, которого «сопровождал управитель индиец Махмут». Оренбургский губернатор приставил к бухарской делегации пристава Илецкой крепости Колокольцева, который должен был сопровождать ее до Петербурга. Колокольцеву было предписано: «Как веденный посланником слон и аргамаки терпеть не могут поспешного следования и дабы их скоростью езды не изнурить, иметь тракт ваш продолжать гораздо неторопливо и давать, как посланник рассудит, нередко растахи (т.е. отдых – Г.Х.) особливо тогда, ежели и слону случился бы какой припадок». Слон шагал по России неторопливо, чинно, важно, благородно, как и подобает властителю джунглей и саванн, с полным ощущениям собственного достоинства. Добиралось посольство до северной столицы полтора года и прибыло к месту назначения в полном благополучии лишь в октябре 1797г. В осеннюю слякоть, в балтийском ненастье, моросящий дождь под завывание невского холодного ветра бухарское посольство, наконец, вступило в Петербург. Впереди, как верительная грамота, важно и гордо выступал слон, хоботом и ревом приветствуя восторженную толпу. По территории России слон совершил путешествие в 2.500км. Он достойно и терпеливо перенес вся тяготы российской действительности – бездорожье, бедность и необычный холодный климат. По донесению Колокольцева он ни разу даже не чихнул, тогда, как другие члены делегации переболели всеми слыханными и неслыханными болезнями, т.е. невиданными для России. Слон проходил через деревни, города, почтовые станции, ямские дворы, доставляя немало хлопот местным властям, но приводя в неописуемый восторг жителей и особенно детвору. Каждое его появление становилось праздником для населения. Как писал А.Пушкин «как увидел то народ, всякий тут разинул рот, ахал-охал, дивовался, да тихонько, чтобы в путь до Нерчинска не махнуть». Бабы падали в обморок, бывалые мужики только подмигивали друг другу и усмехались, говоря: «Вот это – да!?». Собаки лаяли и визжали, пытаясь укусить за ногу. Но слона, казалось, это не касалось и не трогало, он продолжал свое посольское шествие, сохраняя невозмутимое спокойствие, как бы понимая всю ответственность своего назначения. Сотня казаков двигались впереди посольства расчищая путь и разгоняя излишне любопытных, хватавших слона за хобот, хвост, пытаясь обратить на себя его внимание. Пристав Колокольцев только и был занят бытом и питанием животных. Слон съедал в день до ста пудов сена, овса, ячменя, фруктов, арбузов. Он оказался неприхотливым и ел все, что давали. Были проблемы с водой. Он требовал для себя регулярных купаний. Ну, как искупаешь его в такой холод? Все делалось по предписаниям «управителя Махмуда». Зимовало посольство в Рязани и лишь в мае 1797г. продолжило свой путь. Следующая большая остановка была в Москве. Случай, о котором рассказывает И.Крылов, произошел здесь. Поэт сам был его свидетелем. Посольство Иш Мухаммада было принято на самом высоком уровне. На поданный им счет на расходы, связанные с доставкой слона, ему было уплачено 6.655 рубля 62копейки, что равнялось трехлетнему жалованью министра иностранных дел (канцлера). Колокольцев докладывал, что бухарский посланник «толикою сумму употребил на сие животное по день отдачи его в ведомство высочайшего его величество двора». Вот такая история стояла за небольшой басней И.А.Крылов «Слон и моська». История является интересной и захватывающей наукой, если она не оказывается в руках дилетантов, выполняющих высочайшее указание что писать, как писать и зачем писать. Как ни в какой другой науке личность историка имеет решающее значение при исследовании исторических фактов и при их толковании. Он не должен, как флюгер, менять свои принципы, взгляды, симпатии в зависимости от смены власти. История взаимоотношений суверенных государств Средней Азии – Хивы, Бухары и Коканда с Россией еще не написана. Она ждет своих исследователей и изучения архивных документов. Историки должны подсказывать властям свои соображения и идеи, а не власти историкам. Тогда зачем же нужна история как наука? Нельзя допускать, чтобы она была политикой обращенной в прошлое, тогда это не наука. Может, тогда и президенты будут прислушиваться к историкам, и сама история станет мудрым учителем жизни и взаимоотношений с другими народами. Г. А. Хидоятов- историк.